Я начал рассказывать. И все рассказал. Ну, почти все…
— Таким образом — клиент почти созрел. Осторожность и взвешенность принимаемых решений утрачена полностью. Сегодня они летели всеми бешеными хорьками, и едва ли не с пожарными сиренами. Наверное, хотели нас затоптать. Но — опять не успели! Я же вам обещал, что без вас ни-ни! Так что будем делать, товарищ полковник?
Степанов машинально взглянул на левый погон. Никак не привыкнет еще… Понимаю. Рад, наверное, как мальчишка-курсант, впервые пришивший "курицу" к рукаву шинели…
— Что будем делать? — Степанов вытащил еще одну бутылку коньяка. — Давай стаканы, выпьем за третью звезду! Но — по чуть-чуть! Вечером посидим, а сейчас — так, разминка с тренировкой…
Мы выпили по глотку коньяка. Степанов закурил, я откусил еще неспелое яблоко.
— Так что вы там с Вороновым навертели? Рассказывай!
…А вечером уже рассказывал он. Как был обласкан в Штабе ВВС, как верные друзья намекнули ему, что Сам доволен промежуточными результатами войсковых испытаний нового Яка, что вопрос уже, считай, полностью решенный — "Як-3"делать будут сразу на двух заводах. Ну и правильно. Мотор тоже обещают подтянуть до конца года.
Так что — будет легче, товарищи! Будет нам счастье — вертите дырки для орденов. Теперь главное — не понести больших и неоправданных потерь.
Да! О потерях. Принято решение — группу истребителями более не пополнять. Это уже и не нужно. Группа не полноценная боевая часть, а сводный отряд, собранный под одну конкретную задачу — проведение испытаний нового истребителя во фронтовых условиях. Летчиков, лишившихся своих самолетов, можно возвращать в полки, а лучше — (как посоветовали знающие люди) тишком да молчком подержать их до завершения испытаний и принятия окончательного решения по АУГ "Молния". Есть мнение, что группа будет развернута в боевой полк. Естественно — на новой технике. Так что, есть прямой резон подождать окончательного решения по полку. Открываются неплохие кадровые перспективы, товарищи! Вот, видите? Еще три месяца нужно было ждать полковничьих звезд, а тут — только приехал в Штаб, сразу вопрос — а ты, что, все еще подполковник? Непорядок! Это надо поправить! И поправили. Тебе, опять же, Виктор, немножко раньше положенного срока майора дали. Все это складывается в определенную картинку, товарищи. Вот так-то!
Ну, по последней — и все! Завтра летать. Будем!
***
Первый этап операции против хорьков мы с Вороновым назвали "Визит к дантисту". Первым делом у них нужно было вырвать наиболее опасные и кусючие зубы, а именно истребители "FW-190А".
Не то, чтобы этот истребитель был для нас так уж и страшен, нет. Но — надо было с чего-то все же начинать, а сильный противник, на мощном четырехпушечном истребителе за нашими спинами во время боя был никому не нужен.
Утренняя сценка пробуждения, радиопереговоров и вылета группы "Молния" на кормежку была уже отрепетирована и прошла "на ура". Все немецкие службы своевременно засекли необходимые и достаточные признаки выхода нашей группы на боевое дежурство, и проинформировали кого надо.
Те, "кому надо", организованной толпой ломанулись в сторону намозолившего уже им глаза квадрата G — 14. Причем фоки шли замыкающим звеном, тысячах где-то на двух. Этого было достаточно.
Наша четверка, идя на бреющем, разогналась заранее. По высоте и месту звена "Фокке-Вульфов" в ордере мангустов нас информировали посты ВНОС и офицеры-наведенцы в передовых частях пехоты. К высоте в полтора-два километра мы приучали фрицев уже третий день. Хочу напомнить, что высоту свыше 5000 метров "Як-3" набирал за четыре минуты. А тут, значит, потребуется меньше двух. Снаряды я немножко усилил, стрелять договорились с кабрирования, метров с двухсот, и очередь держать до надежного поражения цели. А потом — нырок на бреющий, и исчезнуть из вида! Как будто нас тут и не было.
Так оно, в общем-то, и получилось. Условными командами нас навели на замыкающую четверку "Фокке-Вульфов", мы, разогнавшись, подскочили к фокам сзади-снизу, открыли огонь метров с двухсот, может — чуть меньше, и сразу нырнули вниз, оставив за собой четыре полыхающих огнем клубка. Никто не выпрыгнул.
Немцы ничего и не поняли. Не поняли, куда исчезли фоки. Не поняли они и куда делись новые истребители, на перехват которых их вызвали. В квадрате, невдалеке от известных немцам по разведданным батареям советских зениток, крутился десяток истребителей "Ла-5", а больше никого и не было. Не было и звена "Фокке-Вульфов", шедших сзади… Куда они делись? Почему не сообщили по радио? Не известно… Мистика какая-то! Я бы даже сказал — "Курский треугольник", но, боюсь, меня бы не поняли… Курскую магнитную аномалию тут знали, а до разного рода "треугольников", НЛО, и путешественников по астралу, народ еще не дотянулся. Хотя… Про светящиеся шары, сопровождающие бомбардировщики союзников, году, как мне кажется, в 44-м начали говорить. Так что осталось ждать не так уж и долго… А там, в 49-м, и летающие тарелки пошли…
К "Ла-пятым" мангусты не пошли, а немного покричав в эфире и не найдя ни отклика, ни понимания, вынуждены были удалиться. Заметили ли они четыре характерных костра на земле? Да заметили, конечно. Они все же были профессионалами…
***
Кстати, атака была произведена так молниеносно — о, как выразился! А что — похоже! Наш стиль! Так вот — так быстро, что у нас были даже сложности с получением подтверждений о сбитых самолетах. Нет, пехота, конечно, видела горящие и падающие самолеты, но вот кто их сбил — не ясно. Только не для нас. Ни зенитки, ни Лавочки не стреляли. Наконец — разобрались, подтверждения получили. Но это так, к слову. Социализм — это учет, так сказать. Впрочем, я всегда думал, а капитализм? Или там два учета? Белая и черная бухгалтерия, дебет-кредит, сальдо-бульдо? Бр-р-р! Нет, мне этого не понять!
С чувством хорошо выполненной работы мы вечером сидели у полковника Степанова и думали — как же нам поэлегантнее пообрывать хвосты "Черным мангустам"?
— Наших потерь быть не должно! Группе нужен хороший завершающий аккорд, а не траурный марш и салют на кладбище. Это понятно? — полковник Степанов грозно посмотрел на меня.
— А я что? Разве я молодняк тащу на амбразуры? Вчетвером возьмем хорьков, так Николай?
— Так-то оно так, да могут не пойти в ловушку. Теперь, после потери одного звена, "Мангусты" стали куда как осторожнее. В маневренный бой они никогда не пойдут, а будут кружить, и ловить летчиков, захотевших рискнуть или потерявших осторожность…
— Потерявших осторожность, вот оно как… А ну-ка! Что у них за самолеты остались?
— В основном — "Me-109G6", причем — только трехточечные. Пушечные подвесы в группе не ставят.
— А как этот Кнебеле отреагирует на то, что у него тихо-благородно выбили одно звено, а они и не увидели, кто это сделал?
— Он будет рвать и метать. Я уверен, что завтра "Мангусты" будут сбивать всех подряд. Мстить будут. Всем.
— Вот и у меня такое же мнение. Мы кашу заварили, а расхлебывать ее будут другие. Так не пойдет! Товарищ полковник! Можно договориться с армией, чтобы на часик задержали график вылетов ударных и истребительных полков?
— Можно-то можно… А что ты придумал? И почему часик?
— Да, думаю — хватит нам одного часа, а, Воронов?
— Если заставим "Мангустов" принять бой, то хватит. А вот как заставить?
— Возьмем на "обманку". Повторим атаку снизу-сзади, и "засветимся". Типа — "Ай, как это неудачно получилось! А мы только хотели по вам стрельнуть — и всех делов!" Как думаешь, большое желание у хорьков будет нас прикончить? За все хорошее? За сбитых фок?
— Думаю — большое…
— Вот и я так думаю. Нужен инженер — пусть подробно доложит по состоянию всех машин. Тут забарахлившая свеча будет означать только одно — смерть. А мы с Вороновым список летчиков набросаем. Нам нужна будет группа стрелков и пилотажников. Ну, какие идеи?
***
Нас утро встречает бр-р-р! Уже свежо стало просыпаться в гамаке! Надо же — как летит время! Уже осень на носу. Дожить бы…
В общем, мы решили так. На первую фазу боя выставляем две пары — я (пилотажник) плюс старший лейтенант Никольский (стрелок, да еще какой стрелок!). Вторая пара — Воронов (стрелок) и старший лейтенант Кузьмичев — командир второго звена (пилотажник). Наша задача — повторить атаку с задней полусферы, подставиться и затянуть хорьков в бой. По крайней мере — приковать их к себе.
Федя Невский будет держать шестерку третьяков на удалении километров в пятнадцать. На скорости свыше пятисот пятидесяти, добежать по нашему сигналу до кучи малы не займет у него более полутора, на крайний случай — двух минут. Вот только высоту у него держать не получится — засекут немцы локатором. А что если поднять ложную цель, которая никак не успеет нам на помощь и, следовательно, не испугает немцев? Хорошо, так и сделаем — поднимем пару групп на удалении километров в тридцать. Пусть локаторщики сообщают хорькам ориентировочное время подлета этих групп, сбивают их с мысли, заставляют вести счет минут в уме и мешают вести бой с нами. Решено!
